Введение
Контекст
Влияние авторитарных режимов на внешнюю политику стало особенно заметным в международной системе после полномасштабного вторжения России в Украину в 2022 году. Новая глобальная конфигурация усилила идеологическую поляризацию между демократией и авторитаризмом, одновременно усложнив геополитическое положение стран Южного Кавказа, включая Азербайджан. Ужесточающаяся антивестернская риторика президента Ильхама Алиева ярко демонстрирует, как эта поляризация влияет на политическое поведение Азербайджана (Алиев, 2024).
Тем не менее, наблюдаемые в азербайджанской внешней политике зигзаги и неопределённости указывают на то, что страна выступает не как идеологический актор, а как прагматичный игрок, ориентирующийся прежде всего на безопасность режима. На протяжении многих лет Баку стремился сохранить манёвренность между различными центрами силы — Турцией, Россией, Западом (США и ЕС) и Китаем. В нынешних условиях эта политика приобретает всё более инструментальный характер, направленный на обеспечение внутренней стабильности и укрепление власти.
Обострение отношений с Россией, особенно с июня 2024 года, выразилось в усилении репрессий против граждан Азербайджана. Это также стало ярким примером того, как конфликты между авторитарными режимами в итоге оборачиваются насилием против обычных граждан.
Внешняя политика Азербайджана тесно связана с внутренней моделью авторитарного правления. Избыточная централизация президентской власти, непрозрачность принятия решений и слабость парламентского контроля приводят к тому, что внешняя политика становится инструментом легитимации режима и выстраивания выгодных экономических связей. В этом контексте азербайджанская дипломатия использует энергетические ресурсы и стратегическое положение как рычаги давления, стремясь нейтрализовать международные требования в сфере демократии и прав человека.
В течение многих лет принцип «балансирования» оставался доминирующим направлением во внешней политике Азербайджана. Эта стратегия одновременно предполагала сотрудничество в сфере безопасности с Россией и энергетический диалог с Западом. Однако в последние годы из-за усиления внутреннего репрессивного курса и изменений региональной геополитики поддерживать этот баланс стало всё труднее.
Цель исследования
Данная статья ставит перед собой задачу проанализировать эволюцию внешней политики Азербайджана в контексте авторитарного правления. Особое внимание уделяется политике, сформировавшейся в период правления Ильхама Алиева, с целью показать, как внешнеполитический курс органично связан с внутренним политическим режимом.
Ключевой вопрос
Как авторитарная модель правления в Азербайджане формирует риторику и поведение страны на международной арене?
Авторитарные режимы и склонность к агрессии во внешней политике
В теоретических подходах к внешней политике нередко отсылаются к тезису Иммануила Канта о невозможности войны между демократическими государствами (Кант, 1966). Миролюбивый характер демократии объясняется, прежде всего, универсальностью таких ценностей, как плюрализм, терпимость, участие различных социальных групп в принятии решений, а также развитой политической культурой. Лидеры демократических государств, как правило, переносят эти нормы и на международную арену, демонстрируя терпимость к оппонентам и стремление к инклюзивности даже во внешнеполитической сфере (Кулагин, 2000a).
В отличие от этого, в демократических странах существуют институциональные ограничения, препятствующие принятию радикальных внешнеполитических решений — парламент, судебная система, политическая оппозиция, группы интересов, независимые СМИ. Правящая элита вынуждена добиваться поддержки своей политики со стороны широкого спектра политических и общественных сил.
Исследования показывают, что авторитарные режимы чаще склонны к агрессии и конфронтации во внешней политике. С одной стороны, это объясняется стремлением отвлечь общественное внимание от внутренних проблем, с другой — отсутствием институциональных сдержек и противовесов, которые могли бы ограничивать произвол лидеров. В авторитарных странах общественное мнение и электоральная поддержка практически не играют роли в формировании внешнеполитической стратегии, так как подавление и контроль над населением позволяют режиму действовать автономно.
Тем не менее, авторитарные государства не всегда реализуют свой агрессивный потенциал на практике: в отношениях с демократическими странами они часто вынуждены соблюдать принципы «вынужденного мирного сосуществования» (Кулагин, 2000b).
Таким образом, поведение государств во внешней политике тесно связано с типом правления и отражает институциональную логику принятия стратегических решений. Для комплексного анализа современной внешней политики Азербайджана важно обратиться к идеологическим и концептуальным основаниям внешнеполитического курса Азербайджанской Демократической Республики (1918–1920), где впервые оформились разные модели самоидентификации и ориентиров.
Первая Республика и её внешнеполитические ориентиры
В начале XX века геополитические процессы, а также идеологические дискуссии и философские течения оказали существенное влияние на политическую мысль в Азербайджане. В условиях перекрёстка двух цивилизаций — Востока и Запада — формировались различные взгляды на будущее страны. Эти линии конкурировали и в определённой степени нашли отражение в литературном произведении Джалиля Мамедгулузаде «Книга моей матери», где через образы трёх братьев — сторонников России, Ирана и Турции — изображается столкновение идеологий конца XIX — начала XX века: националистической, религиозной и модернистской.
Однако все эти течения, несмотря на их идеализм, были слабо связаны с прагматичным внешнеполитическим мышлением. Лишь модернистская линия, ориентированная на Запад, стремилась соединить идею прогресса с реализмом. Космополитическая позиция, выраженная, в частности, Мухаммед-Агой Шахтахтинским, подчёркивала, что прогресс человечества ассоциируется с европейским образом жизни: «Любой народ, не желающий прозябать, должен жить по-европейски» (Шахтахтинский, 1919).
На фоне пробуждения национального самосознания усилилось влияние турецкого национализма. Это выразилось в формуле Али-бека Гусейнзаде: «турецкая кровь, мусульманская вера, европейское мышление», которая затем легла в основу триады: «исламизация, тюркизация, европеизация» (Гусейнзаде, 2007, 480).
Внешняя политика Азербайджанской Демократической Республики (1918–1920)
7 декабря 1918 года, на открытии Парламента Азербайджанской Демократической Республики, М. Э. Расулзаде в своей программной речи изложил концептуальные основы государственного устройства, а также внутренней и внешней политики. В этом выступлении он сформулировал символическое кредо молодой республики: «…национальный совет поднял трёхцветный флаг независимого Азербайджана, символизирующий свободу тюрков, исламскую культуру и современные европейские принципы. И этот флаг вечно будет развеваться над нашими головами» (Расулзаде, 1918).
Хотя ислам был частью символической триады, в контексте внешнеполитического вектора светской республики он играл скорее формальную роль. Например, Иран, несмотря на общую мусульманскую идентичность, не только не признал новообразованное государство, но и в 1919 году на Парижской мирной конференции потребовал возвращения обширных территорий на основании «исторических прав» — от Дербента до Арала, включая часть Турции (Кулиева, 2018).
Ответом на эту позицию стало заявление Расулзаде в статье «Азербайджан и Иран» (1918), где он категорически отвергал представление о том, что республика — это иллюзия или фантазия молодых радикалов: «Азербайджанская Республика — это не выдумка группы "мечтателей", а государство, созданное азербайджанским тюркским народом, осознавшим свою национальность» (Мамедова, 2022).
Несмотря на напряжённость, дипломатические усилия Баку привели к тому, что уже осенью 1919 года Иран де-юре признал независимость Азербайджана. Это стало значительным успехом внешней политики республики.
Основными союзниками Азербайджанской Демократической Республики были Османская империя и страны Европы. Опора на Турцию объяснялась не только этнокультурной близостью, но и необходимостью военной и политической поддержки в условиях уязвимости. Во втором составе правительства, сформированном 17 июня 1918 года, в обращении к народу отмечалось: «Мечта о независимости Азербайджана осуществилась. Мы верим, что с несокрушимой волей нашего народа и при поддержке Османской империи обеспечим светлое будущее нашей Родины» (Шюкюроғлу, 2018).
С середины 1919 года правительство начало активный поиск поддержки со стороны западных держав. Это был и идеологический выбор в пользу свободного мира, и прагматическое стремление обезопасить себя от угроз. Исследователь Насиб Насибзаде подчёркивает, что «ориентация на Англию была оправданной и своевременной, что подтвердилось в последующем» (Насибзаде, 1996).
Хотя британские войска, находившиеся в Баку с ноября 1918 по август 1919 года, формально пришли как оккупанты, их поведение на местах не носило колониального характера. В книге «Азербайджан», опубликованной в 1919 году, Адиль хан Зиядханов писал: «Отношения союзников к нам с первого дня строились на взаимном уважении. Представители цивилизованных народов, прибыв в наш край, лично убедились в том, что общественно-политическая жизнь в Азербайджане развивается с согласия и поддержки народа» (Гасанли, 2009a).
Историк Джамил Гасанли подчёркивает, что «создатели АДР, опираясь на светские и демократические ценности, заложили ориентиры, определившие место Азербайджана в мировой политике и географии» (Гасанли, 2009b). Это была попытка не просто “одеться по-европейски”, а институционализировать республиканский, парламентский, демократический строй и закрепить Азербайджан как часть мира демократий.
Исторические основы формирования внешней политики Второй Республики
После провозглашения независимости в 1991 году Азербайджан, как преемник Первой Республики, вновь оказался перед необходимостью выстраивать двусторонние отношения с мировыми государствами и добиваться представительства в международных организациях. Приоритетом внешней политики на первом этапе стало прекращение агрессивной войны, развязанной Арменией, и достижение режима прекращения огня. Признание территориальной целостности Азербайджана и официальное зафиксирование факта агрессии стали первым внешнеполитическим испытанием новой республики. Принятые в 1993 году четыре резолюции Совета Безопасности ООН подтвердили суверенитет Азербайджана и квалифицировали захват его территорий как нарушение международного права (Национальная библиотека Азербайджана, 1993).
В концептуальном плане перед Второй Республикой снова встала задача выбора внешнеполитического вектора. В отличие от начала XX века, в конце столетия Иран перестал быть привлекательным геополитическим направлением — как из-за санкционного режима и внутренней стагнации, так и вследствие националистической идеологии, доминировавшей в Азербайджане, которая воспринимала Иран как угрозу в контексте идеи «разделённого Азербайджана». К тому же 70 лет советской власти заметно ослабили религиозный фактор.
Если в начале XX века под вектором «Европа» подразумевались гуманистические и модернизационные ценности, то в конце века это направление стало ассоциироваться с «коллективным Западом». Членство Турции в НАТО и её стремление вступить в ЕС усилили привлекательность западного вектора. Альтернативный вектор — Россия — в этот период воспринимался как антагонист Запада. В Южном Кавказе эти два геополитических центра до сих пор конкурируют, предлагая разные модели политического и экономического устройства.
Взгляд на Запад
После распада СССР мир вступил в однополярную фазу: США и их союзники провозгласили либеральные ценности в качестве глобальной модели. Концепция «глобального мира» основывалась на транснациональной торговле, потребительской культуре, доминировании доллара, а также новых цифровых коммуникациях, предлагая универсальную идентичность взамен этно-религиозной. Для таких государств, как Азербайджан, вступивших на путь независимости, эта модель казалась привлекательной. Однако на практике она сопровождалась и проблемами. Экономически Азербайджан не мог конкурировать с развитыми странами и транснациональными корпорациями. В политико-правовом плане зависимость от международных институтов создавала риски ограничения государственного суверенитета.
Эти обстоятельства дали импульс авторитарному и националистическому мышлению, сформировав аргументы против интеграции в глобальный миропорядок. Понятия национального суверенитета, безопасности и идентичности стали использоваться как идеологические барьеры против либеральных ценностей и институтов.
Концепция, предложенная Россией
Несмотря на свои недостатки, концепция «глобального мира» всё же оставалась более привлекательной, чем альтернатива, предложенная Россией — концепция «русского мира», в центре которой лежала этничность (Перцев, 2022). Хотя Кремль и дистанцируется от Александра Ду́гина, политика России — использование этнических русских в качестве рычага давления, расширение влияния русского языка и культуры — соответствует предложенной им евразийской модели. Согласно этой концепции, государства постсоветского пространства должны быть выведены из орбиты глобального мира и подчинены российскому «политическому пространству» (Дугин, 1997).
Для авторитарных государств эта модель особенно удобна, поскольку в её основе лежат принципы патриархальности, антизападности, автократии и этноцентризма.
Отказ от концептуального подхода во внешней политике
Во время краткого президентства Абульфаза Эльчибея (1992–1993 гг.) проводился курс на сближение с Турцией, дистанцирование от России и жёсткую линию в отношении Ирана. Однако после прихода к власти Гейдара Алиева в 1993 году страна отказалась от идеологического внешнеполитического вектора в пользу реалполитики. Новая стратегия строилась на прагматизме, сбалансированности и многовекторности (Мамедъяров, 2017).
Гейдар Алиев заявил в октябре 1993 года на инаугурации, что «для укрепления независимости Азербайджана необходимо проводить умную и компетентную внешнюю политику, способную защитить интересы страны на международной арене» (Алиев, 1997). Эта формулировка легла в основу сбалансированной политики, ориентированной на поддержание отношений со всеми крупными региональными и глобальными игроками — Россией, Ираном, Турцией, Западом и Китаем.
Нормативные основы внешней политики в первые годы независимости
Стратегические цели и приоритеты внешней политики Азербайджана были очерчены в статье 10 Конституции, принятой в 1995 году:
«Азербайджанская Республика строит свои отношения с другими государствами на принципах, предусмотренных общепризнанными нормами международного права» (Конституция Азербайджанской Республики, 1995).
Согласно новой Конституции, президент являлся гарантом соблюдения международных договоров, к которым присоединился Азербайджан. Таким образом, внешняя политика институционализировалась как прерогатива исполнительной власти, в первую очередь главы государства.
1993–2003: Основные направления внешней политики Гейдара Алиева
Во внешней политике Гейдара Алиева можно выделить пять главных задач:
- Обеспечение международного признания независимости и легитимности власти;
- Установление режима прекращения огня в Карабахе и начало переговорного процесса;
- Формирование добрососедских отношений со всеми странами, особенно с региональными центрами силы;
- Интеграция в международные организации;
- Решение экономических проблем через «нефтяную дипломатию».
Визуально курс Алиева может показаться проевропейским, но его сотрудничество с западными структурами имело не идеологический, а прагматический характер: легитимизация власти, привлечение инвестиций и реализация экономических интересов. Внутри страны в этот же период происходило подавление оппозиции и независимых СМИ, закладывались основы авторитарной системы и происходила имитация демократических процессов. Такая внутренняя динамика противоречила демократическим стандартам, продвигаемым западными институтами, и объективно исключала концептуально-идеологическую основу внешней политики.
В 2005 году докладчики Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) выражали обеспокоенность тем, что доходы от нефтепровода Баку–Тбилиси–Джейхан могут «способствовать уходу азербайджанской власти от демократических обязательств» (ПАСЕ, 2005a).
Энергетическая дипломатия
Сотрудничество с Западом одновременно обеспечивало международную легитимность режима и способствовало экономическому укреплению власти, что сделало возможным использование энергетики как инструмента внешнеполитического влияния. «Контракт века» стал краеугольным камнем энергетической дипломатии Азербайджана.
На основе этого контракта возникли масштабные проекты вроде газопроводов TANAP и TAP, многочисленных меморандумов о сотрудничестве в энергетике и других стратегических соглашений. Однако, как отмечала ПАСЕ, вместо устойчивого экономического развития энергетическая дипломатия привела к «раздуванию» статистики, росту коррупции и превращению доходов в ресурс для подавления оппозиции и критических голосов (ПАСЕ, 2005b).
2003–2020: Внешняя политика Ильхама Алиева
Придя к власти в 2003 году, Ильхам Алиев провозгласил преемственность курса отца, продолжив политику баланса. Однако после 2020 года стали очевидны сдвиги в приоритетах: баланс стал терять устойчивость, а политика — приобретать жёсткость и автаркичные черты.
В связи с этим целесообразно рассматривать внешнюю политику Ильхама Алиева в двух периодах:
- 2003–2020 — формальная приверженность балансу, западной интеграции, энергетическому партнёрству;
- с 2020 года — отход от концепции баланса, нарастание антивестернской риторики и усиление авторитарной солидарности
Концептуальные и нормативные основы внешней политики Ильхама Алиева
Первый формализованный внешнеполитический документ эпохи Ильхама Алиева — Концепция национальной безопасности Азербайджана, принятая в 2007 году. В ней чётко зафиксировано стратегическое стремление к евроатлантической интеграции:
«Азербайджанская Республика стремится к интеграции в европейские и евроатлантические политические, экономические и другие структуры» (E-Qanun 2007a).
Кроме того, подчёркивается, что эта интеграция рассматривается как средство поддержки общей безопасности, экономического развития и демократии (E-Qanun 2007b).
В 2009 году Азербайджан присоединился к программе Восточного партнёрства Европейского союза, нацеленной на продвижение демократических и экономических реформ.
Однако внутренние политические процессы — репрессии против оппозиции, систематические фальсификации выборов, давление на СМИ и гражданское общество — противоречили заявленному курсу. В результате евроинтеграция превратилась в риторический фасад, а политика баланса — в инструмент удержания власти. Таким образом, внешняя политика всё больше отражала интересы авторитарной стабильности, а не институциональных или ценностных приоритетов.
По сути, тезисы Концепции стали нормативным оформлением имитационной демократии и инструментальной внешней политики.
Запад как внешний легитиматор авторитаризма
По мере укрепления власти и устранения альтернативных политических центров Запад начал воспринимать азербайджанский режим как надёжного партнёра — прежде всего в вопросах энергетики и безопасности (Qafqazinfo, 2017). Сам Ильхам Алиев подчёркивал, что Азербайджан — «надежный поставщик нефти на европейские рынки» (Trend, 2017a).
В этом кроется один из центральных парадоксов: авторитарный режим, оставаясь репрессивным внутри, был признан «надёжным партнёром» как авторитарным, так и демократическим государствами (Trend, 2017b). Западные структуры, декларирующие приверженность демократическим ценностям, фактически легитимизировали авторитарную модель Азербайджана.
Формальные институты — выборы, парламент, псевдоплюрализм в СМИ — использовались для создания внешне демократического антуража, обеспечивавшего «индулигенцию» для западных партнёров. Таким образом, Запад, вольно или невольно, стал соучастником устойчивости авторитарной власти.
От «нефтяной дипломатии» к «икорной дипломатии»
Если 1990-е прошли под знаком «нефтяной дипломатии» Гейдара Алиева, то с 2010-х годов внешняя политика Ильхама Алиева характеризовалась «икорной дипломатией» — масштабной системой подкупа иностранных политиков и лоббистов, направленной на нейтрализацию критики (European Stability Initiative, 2012).
Журналистские расследования выявили миллиардные схемы по отмыванию денег через так называемую «ландромат-модель» (Sabados, 2018). Цель — заставить европейских политиков молчать о нарушениях прав человека и демократических процедур в Азербайджане.
Даже в условиях очевидных фальсификаций и репрессий, западные наблюдатели часто выносили мягкие или положительные оценки выборов. Например, после парламентских выборов, прошедших при массовых нарушениях, одним из первых результатов поздравило посольство США в Баку (ESI 2012b).
Даже в 2024 году, после масштабной волны репрессий, ПАСЕ лишь тогда приостановила полномочия делегации Азербайджана, когда нарушение демократических обязательств стало полностью очевидным (BBC, 2024).
Формирование международного имиджа современного государства
Одним из инструментов имитационной политики власти стало формирование позитивного имиджа Азербайджана за рубежом — как современной, развитой и открытой страны. Для создания этой иллюзии активно использовались международные мероприятия, прежде всего спортивные события, на организацию которых тратились миллиарды долларов.
Такие мероприятия не только служили пропагандистским целям, но и становились источниками коррупции (Азадлыг Радиосу, 2017). Наряду с этим, через культурные события, деятельность диаспоры и лоббистские проекты, режим стремился укрепить международный имидж, имитируя процессы модернизации и ассоциируя себя с демократическими странами.
Карабахский конфликт как дежурная тема внешней политики
С 1994 года урегулирование карабахского конфликта проводилось непрозрачно, без участия парламента и общества. Переговорный процесс оказался в руках узкого круга элиты, а неудачи дипломатии перекладывались на Минскую группу ОБСЕ (Азадлыг Радиосу, 2007).
После 2020 года и начала нового этапа переговоров с Арменией тот же стиль сохраняется — секретность, исключённость общества и отсутствие отчётности (Багыров, 2025). Это отражает природу авторитарного режима, в котором принятие решений не предполагает общественного участия.
Радикальные изменения после победы в 2020 году
Победа во Второй Карабахской войне в 2020 году и начало войны в Украине в 2022 году стали поворотными моментами. В риторике и поведении Ильхама Алиева начались жёсткие трансформации. Его заявление о том, что «развитие региона должно зависеть от воли народов, а вмешательство внешних игроков неприемлемо» воспринимается как стремление исключить Запад из региональных процессов (APA, 2024).
В инаугурационной речи 2024 года он предупредил о «идеологических рисках», пообещав быть к ним «безжалостным» (Алиев, 2024a). Под этим эвфемизмом скрывается восприятие либеральных западных ценностей как угрозы для режима.
Хронология ориентации после 2020 года
- Формат 3+3 (Россия, Иран, Турция, Армения, Азербайджан, Грузия) — идея, поддержанная авторитарными лидерами региона, направленная на вытеснение Запада из Кавказа (KHAR Center, 2025).
- Отношения с Ираном и Россией остаются волнообразными: от угроз к сближению. Алиев в 2023 году уже утверждал, что «вмешательства третьих сторон» мешают «дружбе между Ираном и Азербайджаном» (APA, 2023).
- Несмотря на войны и разногласия, декларация о союзничестве с Россией была подписана 22 февраля 2022 года — за два дня до вторжения в Украину (President.az, 2022).
Организация Тюркских Государств как центр притяжения
В 2023 году Алиев заявил, что вступление в ЕС не является внешнеполитической целью Азербайджана, а основным направлением интеграции назвал Организацию тюркских государств (Алиев, 2023). Несмотря на националистическую риторику, большинство членов этой организации — авторитарные режимы, из-за чего исследователи характеризуют её как платформу авторитарной координации (Freedom House, 2023).
Единство развивающихся стран против развитых держав
Азербайджан начал активно ориентироваться на объединения развивающихся стран, противостоящие глобальному Северу.
Заявка на вступление в БРИКС, активизация в рамках Организации D-8, и обсуждение возможного вступления в Евразийский экономический союз отражают эту переориентацию (Азадлыг Радиосу, 2024).
Все эти объединения или авторитарны, или политически недемократичны, и сближение с ними указывает на курс, далёкий от европейских ценностей.
Двусторонние альянсы: безопасность и выживание режима
Во время правления Ильхама Алиева были заключены стратегические соглашения с:
- Китаем, Израилем, Пакистаном, Египтом, странами Центральной Азии — по безопасности и инфраструктуре;
- Турцией и Россией — о стратегическом союзничестве.
Эти альянсы служат не только внешнеполитическим интересам, но и укрепляют стабильность авторитарной модели управления внутри страны.
Идеологические и психологические инструменты внешней политики
1. Риторика независимости и суверенитета как инструмент пропаганды
Главной идеологической линией, которую активно эксплуатируют Ильхам Алиев и представители власти, остаётся риторика национальной независимости и государственного суверенитета. Эта риторика не столько описывает реальную внешнеполитическую активность, сколько служит внутреннему пропагандистскому нарративу — формированию образа сильного, самостоятельного лидера.
Балансная политика, унаследованная от Гейдара Алиева, стала одновременно и средством международной легитимации, и инструментом внутренней легитимации через миф о «независимом и решительном лидере» (ApaAnalytics, 2024). Этот образ транслируется на внутреннюю аудиторию для укрепления персоналистского авторитета Алиева.
2. «Идеологические риски» как метод управления и мобилизации
Понятие «идеологических рисков», часто упоминаемое в риторике Алиева, выполняет двойную функцию: оно обозначает угрозы, исходящие от либеральных ценностей, и одновременно оправдывает репрессивную политику. Это особенно заметно в его заявлениях о «вреде» западных ценностей для традиционного общества (Алиев, 2019).
На самом деле речь идёт о борьбе между авторитарной системой власти и идеей правового государства, где права и свободы граждан — не риторика, а институциональные нормы.
3. Образ внешнего и вечного врага
Создание образа внешнего врага — один из классических инструментов авторитарных режимов. В Азербайджане он исторически ассоциировался с Арменией, но в последние годы всё чаще используется в отношении Ирана, Франции, ЕС, в зависимости от политической целесообразности.
После объявления о завершении конфликта с Арменией в 2020 году, власть начала активно формировать новый враждебный образ — сначала Ирана, затем Франции. Однако на международной арене Алиев сохраняет тёплые личные отношения с лидерами этих стран, что подчёркивает пропагандистский характер внутренней риторики.
Кризис концепции «глобального мира»
Современные мировые тренды — усиление национализма, правого популизма и авторитаризма — расшатывают архитектуру глобального либерального порядка. Уход США из роли глобального лидера при Дональде Трампе, пассивность европейских демократии и общая фрагментация Запада открыли окно возможностей для консолидации авторитарных режимов.
Для политической элиты Азербайджана идея интеграции в либеральные институты всегда была угрозой. Принципы открытых границ, верховенства права, прав собственности и свободы слова несовместимы с интересами режима, стремящегося к монополии на ресурсы и власть.
Резкое обострение противоречий в 2024 году — включая заморозку мандата делегации Азербайджана в ПАСЕ, объявление персонами нон грата европейских депутатов, отказ подчиняться решениям ЕСПЧ — стали наглядным проявлением идеологического конфликта между Баку и западными институтами (Алиев, 2025).
Отказ от политики баланса
На протяжении двух десятилетий Азербайджан следовал балансной внешнеполитической линии, лавируя между Россией и Западом. Однако в последние годы происходит декларативный и содержательный отказ от этой стратегии.
Проправительственные аналитики утверждают, что «геополитические изменения делают Восток и Азию не просто альтернативой, а стратегическим приоритетом» (Ахмедов, 2025b). Это сопровождается риторикой о поиске более надёжных партнёров, «геополитических сдвигах» и «энергетической безопасности» (Ахмедов, 2025a).
Фактически же это отражает более широкую тенденцию — консолидации авторитарных режимов в ответ на давление демократических институтов. Авторитарные государства объединяются в антилиберальный блок, тяготеющий к Китаю и отвергающий универсальные ценности прав человека. Это не просто тактическое сближение, а инстинкт самосохранения.
Именно поэтому внешнеполитическая активность Азербайджана после 2020 года — будь то визиты, партнёрства или интеграционные инициативы — показывает системное предпочтение авторитарным режимам. За последние пять лет Ильхам Алиев совершил 75 зарубежных визитов, из них:
- 19 — в страны Центральной Азии,
- 13 — в Турцию,
- 12 — в Россию,
- 6 — в страны Восточной и Юго-Восточной Азии.
Иными словами, почти все направления — это страны с авторитарным или имитационно-демократическим управлением.
Заключение: Парадоксы авторитарной внешней политики
Главный вопрос статьи — «Как авторитарная модель правления формирует риторику и поведение внешней политики Азербайджана?» — получил обоснованный ответ.
Проведённый анализ показал, что внешняя политика Азербайджана:
- определяется не институциональными механизмами, а персоналистской логикой;
- обслуживает внутренние цели режима: репрессии, укрепление легитимности, сохранение ресурсов;
- демонстрирует идеологический разрыв между наследием Первой Республики и реалполитикой Второй;
- формируется не как самостоятельная стратегическая линия, а как реакция на угрозы выживанию власти.
Ключевой вывод для читателя:
Внешняя политика Азербайджана является не выражением национального интереса в либеральном понимании, а продолжением логики авторитарного правления и потому представляет собой препятствие для демократической трансформации страны.
Вклад статьи:
- предлагает аналитическую рамку для понимания внешней политики через призму политического режима;
- создаёт эмпирическую базу для сопоставления авторитарных и демократических внешнеполитических моделей;
- связывает внешнюю политику с вопросами легитимности, контроля и имитации.
Открытые вопросы для будущих исследований:
- Возможна ли институционализация внешней политики в авторитарных условиях и на каких условиях?
- Является ли синхронизация внешней и внутренней авторитарной логики устойчивой или это временное явление?
- Перейдёт ли риторический разрыв с Западом в структурный, или это всего лишь очередной манёвр?
Список литературы
Алиев, Ильхам. 2024. Prezident.az. 14 февраля. https://president.az/az/articles/view/63979
Кант, И. 1966. К вечному миру. Сочинения. Мысль, сс. 259–309.
Кулагин, В. М. 2000a. Мир в XXI веке: многополярный баланс сил или глобальный крах демократии? Полис, №1, с. 23–37.
Кулагин, В. М. 2000b. Мир в XXI веке: многополярный баланс сил или глобальный крах демократии? Полис, №1, с. 23–37.
Шахтахтинский, Мухаммед Ага. 1919. Кризис жизнеспособности мусульман. Турецкий сборник. СПб. с. 106.
Гусейндзаде, Али бек. Избранные произведения. 2007. Баку: «Шарг-Гярб». с. 480.
Музей М. Э. Расулзаде. Деятельность М. Э. Расулзаде в период Азербайджанской Демократической Республики. https://www.rasulzademuzeyi.org/index.php/m-h-mm-d-min-r-sulzad-haqqinda/m-r-sulzad-nin-2-ci-h-yat-yoldasi-vanda-leyla
Кулиева, Рухсара. 2018. Отношения между Азербайджанской Демократической Республикой и Ираном. Научная конференция «100 лет АДР». https://www.researchgate.net/publication/361163476_
Мамедова, Севиндж. 2022. Споры в иранской прессе вокруг названия Азербайджанской Демократической Республики. Журнал «История, Человек и Общество», №3, с. 142–152.
Шюкюроглу, Лятиф. 2018. Пример руководства правительством АДР — Фатали-хан Хойский. Национальная библиотека Азербайджана, 14 марта. https://www.anl.az/down/meqale/525/2018/mart/581869.htm
Насибзаде, Насиб. 1996. Внешняя политика Азербайджана (1918–1920). Фонд азербайджанских исследований. с. 182.
Гасанли, Джамиль. 2009a. Внешняя политика Азербайджанской Демократической Республики (1918–1920). GARISMA. с. 284. https://anl.az/el/h/azf-255960.pdf
Гасанли, Джамиль. 2009b. Внешняя политика Азербайджанской Демократической Республики (1918–1920). GARISMA. с. 10. https://anl.az/el/h/azf-255960.pdf
Национальная библиотека Азербайджана. 1993. Резолюции СБ ООН по конфликту в Нагорном Карабахе. http://anl.az/el/emb/QARABAQ/beynelxalq-senedler/bmt.pdf
Перцев, Андрей. 2022. Александра Ду́гина часто называли «мозгом Кремля». Meduza, 3 ноября. https://meduza.io/feature/2022/11/03/aleksandra-dugina-mnogo-raz-nazyvali-mozgom-kremlya
Дугин, А. Г. 1997. Основы геополитики. Политическая наука и публичное администрирование. https://virmk.ru/read/d/DUGIN/chapt06.htm
Конституция Азербайджанской Республики. 1995. https://e-qanun.az/framework/897
ПАСЕ. 2005a. Отчёт о функционировании демократических институтов в Азербайджане. 3 июня.
ПАСЕ. 2005b. Отчёт о функционировании демократических институтов в Азербайджане. 3 июня.
Мамедъяров, Эльмар. 2017. Внешнеполитическая стратегия Азербайджана основана на национальных интересах и отвечает вызовам времени. ИРС. https://irs-az.com/new/files/2017/204/2594.pdf
Алиев, Гейдар. 1997. Наша независимость вечна: выступления, заявления, интервью, письма. Азернешр.
Концепция национальной безопасности Азербайджанской Республики. 2007a. https://e-qanun.az/framework/13373
Концепция национальной безопасности Азербайджанской Республики. 2007b. https://e-qanun.az/framework/13373
Фархадоглу, Тапдыг. 2021. Президент Азербайджана: Переговоры по соглашению с ЕС будут возобновлены. Голос Америки, 6 марта. https://www.amerikaninsesi.org/a/5804178.html
Азадлыг Радиосу. 2022. Посол ЕС: Соглашение может быть достигнуто в ближайшее время. 15 декабря. https://www.azadliq.org/a/32177882.html
Министерство иностранных дел Азербайджана. Отношения Азербайджана с Европейским Союзом. https://mfa.gov.az/az/category/regional-teskilatlar/azerbaycan-avropa-ittifaqi-munasibetleri
Qafqazinfo.az. 2021. ЕС — наш близкий партнёр. 18 июля. https://qafqazinfo.az/news/detail/avropa-ittifaqi-bizim-ucun-yaxin-terefdasdir-prezident-330188
Trend. 2017a. Алиев: Азербайджан — надёжный партнёр по поставкам нефти в Европу. 27 июня. https://az.trend.az/azerbaijan/politics/2771196.html
Trend. 2017b. Алиев: Азербайджан — надёжный партнёр по поставкам нефти в Европу. 27 июня. https://az.trend.az/azerbaijan/politics/2771196.html
European Stability Initiative. 2012. Икорная дипломатия: как Азербайджан заставил молчать Совет Европы. https://www.esiweb.org/pdf/esi_document_id_131.pdf
Sabados, Katarina. 2018. Совет Европы публикует отчёт о коррупции в Азербайджане. OCCRP, 23 апреля. https://www.occrp.org/en/news/council-of-europe-releases-report-on-azerbaijan-corruption
European Stability Initiative. 2012. Икорная дипломатия: как Азербайджан заставил молчать Совет Европы. 24 мая. https://www.esiweb.org/pdf/esi_document_id_133.pdf
Гасанов, Фарид. 2024. Азербайджан прекращает сотрудничество с ПАСЕ. BBC, 22 января. https://www.bbc.com/azeri/articles/c06m4m2pykko
Азадлыг Радиосу. 2017. Если бы вы были сыном министра спорта... 22 июня. https://www.azadliq.org/a/28573322.html
Азадлыг Радиосу. 2007. 16 лет безрезультатности... 18 сентября. https://www.azadliq.org/a/412450.html
Багиров, Эмиль. 2025. Азербайджан и Армения завершают переговоры по тексту мирного договора. Голос Америки, 13 марта. https://www.amerikaninsesi.org/a/8009563.html
APA. 2024. Президент: вмешательство нерегиональных стран неприемлемо. https://apa.az/resmi-xeber/prezident-qeyri-regional-olkelerin-bizim-islerimize-mudaxilesi-qebuledilmezdir-843213
Алиев, Ильхам. 2023. Prezident.az. https://president.az/az/articles/view/62400/images
Алиев, Ильхам. 2024a. Prezident.az. https://president.az/az/articles/view/63979
KHAR Center. 2025. https://kharcenter.com/arasdirmalar/33-tesebbusu-avtoritar-koordinasiya-ve-qerb-eleyhine-geosiyasi-bloklasmanin-qafqaz-arxitekturasi
APA. 2023. Встреча президентов Азербайджана и Ирана в Ташкенте. 9 ноября. https://apa.az/foreign-policy/daskendde-azerbaycan-ve-iran-prezidentlerinin-gorusu-olub-794753
President.az. 2022. https://president.az/az/articles/view/55498
Алиев, Ильхам. 2024b. Prezident.az. https://president.az/az/articles/view/63979
Азадлыг Радиосу. 2024. Азербайджан подал заявку на вступление в БРИКС. 20 апреля. https://www.azadliq.org/a/33085924.html
АзерТадж. 2024. Азербайджан стал членом D-8. 12 декабря. https://azertag.az/xeber/3339283
Азадлыг Радиосу. 2024. Алиев о ЕАЭС: «Таких планов нет, но…». 23 апреля. https://www.azadliq.org/a/32917331.html
ApaAnalytics. 2024. Феномен Алиева: президент Азербайджана задаёт новые стандарты для мировых лидеров. 19 декабря. https://apa.az/siyasi/881273
Габиббейли, Иса. 2021. Образец успешного президентства. Газета Азербайджана. 24 декабря. https://azerbaijan-news.az/az/posts/detail/1640295634
Алиев, Ильхам. 2019. Prezident.az. https://president.az/az/articles/view/34958
Алиев, Ильхам. 2025. Prezident.az. https://president.az/az/articles/view/68514
Ахмедов, Хикмет. 2025a. Внешняя политика Азербайджана в современную эпоху: курс на Восток и Азию. АзерТадж. 22 апреля. https://azertag.az/xeber/3517679
Ахмедов, Хикмет. 2025b. Внешняя политика Азербайджана в современную эпоху: курс на Восток и Азию. АзерТадж. 22 апреля. https://azertag.az/xeber/3517679
